Вытеснение старых мифов из повествовательных жанров при сохранении их содержательной стороны в ритуале и несюжетных ритуальных текстах (а также в несакральных сюжетных текстах, как былички и сказки) вызывает потребность в жанре, который воспроизводил бы сюжетику предшествующей мифологии. Христианские легенды и представляют собой тексты, аксеологический статус которых более низок, чем у канонических текстов, выполняющих по отношению к господствующей системе ритуалов ту же функцию, что миф в традиционных ритуальных системах. Это делает легенду несоизмеримой с каноном и снимает противоречие между ними в рамках так называемого двоеверия. В этом отличие легенды от письменного жанра апокрифа, часто претендующую на большую истинность по сравнению с каноном. Однако между этими жанрами существует и сходство, состоящее в необходимости для каждого из них наличия заданного «прежде» канона. Включение легенды в рамки новой системы, например христианства, обеспечивается отнесением сюжетов легенд к христианским святым, благодаря чему с этими святыми отождествляются герои старых мифологических сюжетов; таким образом, события легенд оказываются более поздними и менее ценными, чем евангельские.
Легенды, относящиеся к христианским святым и частично воспроизводящие сюжеты дохристианских мифов, оказываются одним из средств перекодирования дохристианских представлений в христианских символах. Жития святых, будучи менее сакральными текстами, чем священное писание, допускают смешение с нехристианскими мотивами, вплоть до превращения святых в подобие политеистического пантеона. При этом легенда является средством перенесения именно сюжетных элементов старой мифологии в отличие от отдельных признаков персонажей и представлений, которые могут не находить в поздней системе сюжетного выражения, сохранясь лишь в виде упоминаний в пословицах и т.п. Заслуживает внимание также то обстоятельство, что агиографические легенды, тяготея, как всякие легенды, к историческому жанру, вместе с тем соотносятся с календарной датой дня памяти святого и, связывая тем самым два годовых цикла праздников – христианский и языческий – оказываются включенными в циклическое время ритуала.
Особую группу представляют собой христианские легенды, в которых действуют ветхозаветные персонажи (например, в русских «духовных стихах», представляющих собой легенды или апокрифы, спетые былинным стихом) и даже бог и дьявол. Легенды этого рода также дополняют отличающуюся своей историчностью христианскую мифологическую систему элементами дохристианской мифологии. Действия в них переносятся во время, которое для христианства выступает в функции мифологического (т.е. евангельское и ветхозаветное). Как бы стремясь занять функциональное место мифа, эти легенды непосредственно вторгаются не только в библейское время (время священной истории), но и в собственно мифологическое, воспроизводя, например, сюжет борьбы громовержца с его противником или историю творения мира. В этих легендах отсутствует и сниженный статус персонажей. Так громовержца старого мифа может замещать бог, а противника – дьявол. Показательно, однако, что есть варианты легенд где громовержец трансформируется не в бога, а в Илью-пророка. Встречаются и случаи, когда противник выступает под своим прежним, дохристианским именем (или в результате инверсии получает имя самого громовержца), но мыслится при этом дьяволом, громовержец же, обычно, превращается в персонаж новой системы. Такие тексты (у которых снижен не статус героев, а лишь ценность самого жанра), видимо, вызваны необходимостью соотносить главные сюжеты с высшими уровнями системы или воспроизвести сюжеты, немыслимые без главных персонажей этой системы. Таков сюжет творения, широко представленный в так называемых «дуалистических» космогонических легендах (например, в русской легенде о том, как дьявол и бог создают мир: бог создает землю, дьявол – горы и т.п.). в типологическом аспекте эти легенды сопоставляются с мифами о культурных героях трикстерского типа (например, полинезийский Мауи), создающих острова и т.п.; в функциональном же аспекте они представляют собой восполнение дуалистичной структуры мифологической системы в условиях, когда доминирующая система (христианство) лишено дуалистичности. Легенды этого типа представляют собой одновременно и инновацию, и архаизм (так как данная инновация по своей природе должна быть архаизирующей, восстанавливая в позднейшей системе сюжеты и функции, которых ей недостает по сравнению с более ранними). Несмотря на мифологическое время и соответствующих персонажей, эти легенды все же кардинально отличаются от мифов тем, что носят маргинальный характер в системе и не имеют непосредственной связи с культом. Характерно, что ряд легенд о боге (или святых) и дьяволе включает мотивы не креационные и этиологические, а, скорее, анекдотические.
Поплярное на сайте:
Скульптура
Когда мы говорим о скульптуре Китая, перед нашим мысленным взором возникают, словно полные безудержного движения, терракотовые фигуры танского времени: мчащиеся или вздыбленные кони, юные девушки-танцовщицы, взмахивающие длинными рукавами ...
Символизм поздних работ М. Врубеля
В 1904 году Врубель снова взялся за работу. Он закончил большой портрет пастелью Н.И. Забелы на фоне берёзовой рощи. Сколько раз он писал рисовал Забелу, но ни одна работа не повторилась. И в этот раз он сделал совсем новое и прекрасное. ...
Покровский собор
Покровский собор ( храм Василия Блаженного ) построен зодчим Постником Яковлевым в 1555 – 1561 годах. Возможно, Иван Грозный приурочил день штурма Казани ко дню первого чисто русского церковного праздника Покрова. Собор, посвящённый этому ...
Навигация